Почему в армии не любили замполитов. Зачем Минобороны возвращает в армию политуправление? Против информационной войны
В Российской армии возродят ГлавПУР – Главное политическое управление. Об этом накануне сообщил зампред Общественного совета при военном ведомстве Александр Каньшин. Вместе с упразднённым ещё при Ельцине ведомством в войска вернут и замполитов – заместителей командиров подразделений по политической части. Не секрет, что смысл всей их работы состоит в идеологической «накачке» личного состава, но ведь в современной России, кажется, нет государственной идеологии? Или в армии она уже появилась? Нужны они вообще, эти замполиты-политруки, а по прежнему – комиссары?
Иван Коновалов, директор Центра стратегической конъюнктуры– Авторы инициативы нам так и не объяснили, как будет уживаться возрождённый ГлавПУР с управлением по работе с личным составом. Похоже, этот вопрос вообще не решался. Но если собрались восстанавливать политуправление, значит, подумали и об идеологической составляющей. Иначе нет смысла огород городить. Я так понимаю, что во главу угла собираются поставить патриотизм. Который сам по себе не идеология, но на первое время, может, и сойдёт. Я понимаю, и военные, надеюсь, тоже понимают, что побудило возродить политуправление. Пляски курсантов в сомнительной амуниции, недостаток мотивации у молодых офицеров. Идея благая, только опасаюсь, что реализуют её не так, как хотелось бы.
Восстановление политуправления, по словам Каньшина, вопрос принципиально решённый – его целесообразно формировать на базе действующего Главного управления по работе с личным составом (ГУРЛС). Таким образом, реставрируется прежняя советская система, когда войсковому соединению от батальона и далее был придан пропагандист, находившийся в непосредственном подчинении у замполита. Вот только где армейское командование собирается набрать такое количество офицеров, ведь замполиты должны быть не только в батальонах, но и в ротах. Решены ли при этом вопросы его обмундирования и денежного довольствия – вопрос риторический. Скорее нет, чем да.
Непонятно и то, каким образом будет выстроена новая армейская иерархия, в которую вновь включат воссозданное политуправление. Вопрос этот непраздный, даже в советские времена полной ясности не было. В иных войсковых частях «вторым номером» после комбата шёл не начштаба, а замполит. И это доставляло немало проблем всему личному составу. Судя по тому, что под замполитов воссоздадут целый главк, далеко не факт, что авторитету начштабов не будет нанесён непоправимый урон. А вот ещё один непраздный вопрос: где руководство Минобороны собирается обучать замполитов? Готовившие их военно-политические училища давно упразднены либо перепрофилированы. Ещё вопрос: а кто, собственно, будет учить замполитов? Уж не мобилизуют ли с этой целью отставников или, чего доброго, представителей партии власти? Нет ответов на эти вопросы, зато эксперты Минобороны уже сосчитали, сколько денег потребуется на реализацию проекта – порядка 100 млрд рублей. И что-то сомнительно, что проект уложится в эту сумму. Но похоже на то, что кому-то просто понравилась мысль освоить астрономические деньжищи, прикрывшись благими намерениями.
Впрочем, смысл возродить ГлавПУР действительно есть. «Безверное войско учить – что перегорелое железо точить: сломается», –
учил Суворов. Подвиг политруков Великой Отечественной едва ли можно поставить под сомнение. Попавшего в плен командира фашисты, как правило, оставляли в живых. Политруков же расстреливали на месте. Это ли не признание эффективности их работы? Судя по напряжённой внешнеполитической обстановке, политрукам сейчас в армии самое место. Да только не закончилось бы благое начинание показушной кампанейщиной, как это у нас часто бывает. А для этого командование должно внятно ответить на вопрос: для чего возрождать институт замполитов?
По теме
Служба в армии США для трансгендеров станет сложнее после вступления в силу директивы президента США Дональда Трампа. В соответствии с ней сменившие пол люди должны будут проходить службу в зарегестрированном при рождении поле.
Версия 1
Затем, чтобы «освоить» десятки миллиардов рублей
Считаем вместе: в позднем СССР действовало 11 военно-политических училищ плюс военно-политическая академия. Сегодня их нужно как минимум три. Даже если их учредят, так сказать, на базах действующих общевойсковых училищ, потребуются преподаватели и какая-никакая материальная база. Но 100 млрд рублей за всё про всё, согласитесь, впечатляют. Откуда взялась эта сумма, что в неё входит, за какой период её планируют истратить – неизвестно. Попробуйте отыскать в открытом доступе средний бюджет военного училища – не найдёте, военная тайна. Заявленные 100 млрд тоже могут стать «военной тайной» и скорее всего ею станут, если обществу не будет предоставлено материально-техническое обоснование проекта. Вы верите, что его предоставят? Вот то-то и оно. Похоже, кто-то просто мечтает набить карман, «наварить» на благой идее.
Версия 2
Затем, чтобы обеспечить генералам карьерный рост
Это в Южной Осетии было легко продвигаться по службе, прикручивая звёздочки одну за другой на генеральские погоны. Сколько захотел, столько и прикрутил: своя рука – владыка. А в России с этим намного сложнее. «Потолок» для начальника ГУРЛС – генерал-лейтенант. В возрождённом ГлавПУРе обещают поднять этот «потолок» до генерал-полковника, а то и до генерала армии (памятуя о давней советской традиции). По оценкам военных экспертов, в политуправлении появится как минимум полтора-два десятка новых генеральских должностей. Добавьте сюда ещё как минимум три генеральские должности для начальников военно-политических училищ. Прекрасный плацдарм для карьерного роста, широчайшие возможности!
Версия 3
Затем, чтобы вернуть в войска уволенных в запас офицеров
Озвучивалась и такая версия происходящего. Известно, что в результате «реформ» Анатолия Сердюкова с военной службы ушли порядка 200 тыс. кадровых офицеров. Часть уволилась безвозвратно, но найдётся немало таких, кто готов вернуться и ещё послужить Отечеству. Снова считаем: в Российской армии служат порядка 800 тыс. солдат и офицеров. Это примерно 2 тыс. батальонов. В них – по три роты, значит, понадобятся ещё 6 тыс. замполитов. А всего – не менее 8 тысяч. Наверняка соискателей будет гораздо больше, а значит, отобрать из них лучших будет не так уж сложно. В среднем военное училище выпускает порядка 60–70 офицеров в год, так что старые кадры ещё долго будут ко двору. И, что важно, возвращение уволенных Сердюковым офицеров будет воспринято обществом как акт торжества справедливости.
В структуре министерства обороны России учреждено Главное военно-политическое управление (ГВПУ). Об этом говорится в указе президента РФ Владимира Путина, который был накануне опубликован на официальном портале правовой информации. Руководителем института назначен генерал-полковник Андрей Картаполов.
ГВПУ исчезло в 1992 году. Ответственность за морально-психологическое состояние военнослужащих несло Главное управление по работе с личным составом (ГУРЛС). Эта структура несколько раз меняла названия. Сейчас в подчинении воссозданного ГВПУ будет находится Центр военно-патриотической работы ВС РФ, Центр психологической работы ВС РФ и 49-й Центр технических средств.
На вопросы «Русской Планеты» по поводу причин создания ГВПУ ответил военный историк, директор музея войск ПВО Юрий Кнутов. По его словам, возрождение Главного военно-политического управления в структуре Минобороны должно положительно сказаться на дисциплине и морально-психологическом состоянии личного состава ВС РФ.
Инициатива Министерства обороны невольно напоминает реконструкцию советской практики. Любой намёк на политику в армии и слово «замполит», которое вновь возвращается в лексикон, на подсознательном уровне ассоциируются с тошнотворной пропагандой, абсолютно бесполезной и даже вредной для армии.
Не стоит спешить с выводами. В советской армии существовало политическое управление, которое фактически было частью аппарата КПСС. В основном оно занималось распространением идей марксизма-ленинизма, а патриотизм и организация досуга находились на второстепенных ролях. Столь плотная и подчас искусственная вовлеченность армии в политику приносила противоречивые результаты.
До Великой Отечественной войны без согласия политработника не принимались даже решения, не имеющие никакого отношения к идеологии. Комиссар был второй после командира человек в части. Двоевластие оказало негативное влияние на боеготовность Красной армии в тяжелейший 1941 год. Ярым противником такого положения дел был маршал Георгий Жуков. Кстати, его непримиримая позиция была одной из причин опалы.
В послевоенные годы у политруков и замполитов не было прежней власти. Но радикальная перестройка пропагандистской машины в ВС не произошла. Она всё равно работала не самым лучшим образом.
Очень часто ответственный за политпросвет офицер не мог найти общий язык с личным составом, ведя диалог на уровне сложных не укладывающихся в солдатскую голову терминологий. При этом нередко замполиты слабо разбирались в своей номинальной военной специальности, уделяя больше времени изучением идеологических догм. Всё это вызывало насмешки и негатив.
Однако ситуация начала меняться в конце 1970-х годов. Минобороны СССР стало уделять подготовке командиров гораздо больше внимания. В 1980-е годы уровень профессионализма командного состава, включая замполитов, значительно вырос. Доказательством тому является тот факт, что немало замполитов, прошедших подготовку в последние 10-15 лет существования СССР, сделали успешную карьеру на военной службе в Российской Федерации или сделали хорошую политическую карьеру.
Это были замполиты, способные действительно заменить командира части или подразделения в экстренной ситуации. Тем не менее, львиную часть проблем Минобороны СССР решить не удалось. Самым страшным бичом армии так и осталась дедовщина, хотя её обузданием как раз должны были заниматься политработники, отвечающие за нравственное состояние личного состава.
А были ли в советской армии успешные «формы» сосуществования политработников с командирами и боевыми офицерами?
Да. Такая практика была. Как правило, это касалось частей, которыми руководили фронтовики. Командиры отвечали за боевую подготовку, а замполиты не вмешивались в этот процесс, вели идеологическую работу и организовывали досуг. Однако примеров такого сосуществования было не так много.
Зачем же Минобороны РФ восстанавливает не самую успешную практику существования политического института в армии?
Во-первых, в армии обязательно должен быть офицер, выполняющий функции замполита за минусом идеологической подоплёки. Не стоит как-то демонизировать институт Главного военно-политического управления. Это тоже очень важная работа, оказывающая огромное влияние на морально-психологическое состояние бойцов и на атмосферу в коллективе.
В советские годы все замполиты делились на две категории. Первая исповедовала принцип «делай, как я» и своим примером воодушевляла личный состав, помогала освоить военную специальность, а вторая - олицетворяла принцип «делай, как я сказал». Вот этот топорный, бездумный и бесчеловечный подход лёг в основу крайне негативного отношения к ГВПУ.
Я не думаю, что сейчас произойдёт возрождение пороков советского института комиссаров, политруков и замполитов. Для этого нет никаких предпосылок. В конце концов, в России отсутствует идеология. Создание Главного военно-политического управления, на мой взгляд, обосновано тем, что сегодня мы воочию наблюдаем последствия информационной войны против России.
В головах молодых людей и 30-летних контрактников, поступающих на военную службу, представление о текущей политической обстановке должно быть уложено по полочкам. Военнослужащие не должны поддаваться на провокации, которые регулярно появляются в Сети.
Я имею в виду гуляющие в СМИ и соцсетях многочисленные фейки с целью опорочить Россию, её Вооружённые силы и конституционной строй. Нашу страну пытаются представить агрессором, пытаются возложить на неё ответственность за преступления, которые она не совершала. Вот таких брожений, вызванных абсолютно лживыми высказываниями, в армии быть не должно.
Но разве такой политпросвет не приведёт к формированию у военнослужащего «единственно правильной точки зрения» на события в стране и в мире? Не будет ли это равносильной идеологической обработке в период СССР?
Нет, это совсем другое. Повторюсь: в России нет идеологии. Современные замполиты сосредоточатся в большей степени на объяснении повестки дня, патриотической пропаганде, подтягивании дисциплины, организации досуга и спортивных мероприятий. Главная задача - сделать жизнь бойца насыщенной в интеллектуальном и культурном отношении без навязывания симпатий к какой-либо политической силе. Это тонкая и сложная работа, но для неё, я уверен, есть соответствующие кадры.
«Привить их к современным условиям практически неисполнимая задача... Отсутствие идеологии в России, как таковой - это первая проблема с которой могут столкнуться назначенцы...»
Министр обороны Сергей Шойгу заявил о намерении восстановить в армии воспитательные структуры. «В советское время заместители по политической части играли очень большую роль. От них многое зависело. Не только морально-психологическое состояние военнослужащих, но и продвижение по службе. В настоящее время заместители командиров утратили свою роль. Их значение очень снижено. Решение нового министра обороны о повышении статуса заместителей повлияет на имидже российской армии, а также на повышении идейно-политического состояния военнослужащих и офицеров. Я думаю, что это сыграет только положительную роль в решении задач, которые стоят перед армией»,- поделился своим мнением с Финам FM подполковник запаса Сергей Ермоленко . «Я не представлю армии без офицеров-воспитателей. Однако принципиально важно готовить воспитателей, а не относится к ним как к «рудименту советского времени». Нельзя допустить, чтобы в армии воспитатель был «замом по общим вопросам»», - сообщил Сергей Шойгу в интервью газете «Комсомольская правда ». По его словам, офицер-воспитатель «обязан знать, как живет солдат, чем живет, кто из личного состава курит, кто пьет, какая у ребят дома обстановка».«Он должен уметь работать с душой солдата...»,- добавил министр обороны. Кроме того, Сергей Шойгу заявил, что Минобороны планирует создать специальную комиссию, которая займется поиском решений поставленных перед ведомством вопросов. «Уверен, каждую задачу мы способны решить, и решим, но требуется взвешенный подход. Для чего немаловажно слышать разные мнения. И тех профессионалов, которые служат в Минобороны и Генштабе, и тех, кто уже в запасе или в отставке. Потому мы намерены сформировать экспертное сообщество при министерстве. По моему опыту такие специалисты способны дать много полезных рекомендаций»,- подчеркнул глава оборонного ведомства.
ИА REX : Нужно ли возвращать в российскую армию замполитов?
Григорий Трофимчук , политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития: А что - священники со своей задачей в армии не справились? Так надо тогда об этом сказать прямо, а не придавать им в помощники воскрешённых замполитов, с несколько иным, застенчивым и размытым, названием должности, чтобы она никому не резала тонкий слух.
Но начать, опять же, надо с самого главного, как и после реанимации очередного советского артефакта, «пятилетних планов»: с зачистки олигархов и возвращения советских цен на товары первой необходимости, включая бесплатные квартиры для людей труда. Зачем нам замполиты без этих главных советских преференций?
Пора бы также обратить внимание и на внутриармейское обращение «Товарищ». Кругом - господа, нищие, олигархи, все товарищи вне армии давно упразднены, кроме разве что товарища Билалова, носящего это звание персонально. Но в армии они почему-то остались - что, дожидаются возвращения замполитов? Обращение к главнокомандующему «Товарищ Президент» звучит так же нелепо, как и «Господин Слуга». Поэтому если уж вводить заново офицера-воспитателя, тогда так и надо его назвать, в пару к имеющемуся «товарищу» и без всяких стеснений - замполит. Или: вводить, в пару к имеющимся священникам, «офицера-воспитателя». Должен же здесь быть, в конце концов, хоть какой-то связный комплект.
Раз уж армия отказалась от боевого знамени с «серпом и молотом», которое развевалось над Парадом Победы-45, раз страна больше не награждает своих героев советскими наградами, а только сплошными крестами, то надо бы всерьёз подумать и о переходе ко всем этим славным «Ваше высокопревосходительство», «Ваше высокоблагородие» и «Ваше благородие».
И было бы славно: всем добрым традициям нашлось бы здесь место, как и на эклектичном знамени российской армии. Тут вам и пятиконечные звёзды, тут вам и русские народные узоры со славянской вязью, тут и двуглавый орёл.
Примерно те же самые ингредиенты, какие только есть, теперь должны появиться и в армейском быту: тут вам священники, и замполиты с «товарищами», и «ваши сиятельства».
Остался только один вопрос: вдохновит ли эта жуткая каша солдат на то, чтобы идти под ней в реальный бой и рисковать собственной жизнью? И что скажет воскрешённый замполит по данному поводу? Как на такой каше вести воспитательную работу в принципе, когда нет ни принципов, ни идеологии? Получается, что у России сегодня не только нет вероятного противника и внешних врагов (мы опасаемся их даже назвать), но и элементарного понимания того, как должна выглядеть сама Российская армия.
Роман Лискин , журналист:
Думаю, что институт "замполитов" был всегда "бастардным". Замполитов никогда не любили, но опасались в силу их должностного доносительства. Привить их к современным условиям практически неисполнимая задача - это попытка переобуть телегу в зимние качественные шины. Отсутствие идеологии в России, как таковой - это первая проблема с которой могут столкнуться назначенцы. Лучший вариант для российской армии - регулярное посещение известными религиозными лидерами различных концессий воинских частей. Миссионерская деятельность в Африке или Китае тоже нужная задача, но миссионерство на Родине на такой питательной почве, как солдаты гораздо важнее. Разного рода "приписные священники" или психоаналитики будут подвергаться не меньшей обструкции, как "замполиты" всех мастей не создадут атмосферу доверия среди вчерашних хулиганистых школьников. Именно они и попадают под призыв, в отличии от "рафинированных мажоров" за которых есть кому заплатить.
Минобороны возвращает ротных замполитов. Первые должности уже созданы в мотострелковых частях и соединениях. Изменения связаны с формированием Главного военно-политического управления (ГлавВоенПУР). В 2008 году эти должности были сокращены, хотя именно ротные замполиты непосредственно участвовали в боевых действиях и при необходимости руководили личным составом.
В Минобороны «Известиям» рассказали, что в штатном расписании мотострелковых рот с численностью более 100 военнослужащих уже введены должности замполитов. Следом их должны получить подразделения, где служит более 75 солдат и младших командиров.
Появление новых должностей в Вооруженных силах связано с формированием ГлавВоенПУР Минобороны. к 1 декабря нынешнего года. За это время будут определены полномочия управления, штатная структура и приняты основные кадровые решения.
Замполиты будут подчиняться непосредственно командирам рот. Им предстоит сформировать у подчиненных «глубокое понимание» и поддержку личным составом государственной политики в области обеспечения обороны. Они займутся воспитанием у военнослужащих патриотизма, верности воинскому долгу и военной присяге. В первую очередь они будут отвечать за профессиональную подготовку и идейные убеждения бойцов и младших командиров, сплочение воинских коллективов.
Для этого ротным замполитам придется плотно работать с сержантами и солдатами. Знать не только личный состав роты, но и принадлежность к религиозным конфессиям, индивидуально-психологические, морально-политические, военно-профессиональные качества и особенности подчиненных. Замполит станет регулярно составлять и уточнять социально-психологическую характеристику роты. На ее основе командир будет формировать расчеты, экипажи, отделения и смены.
Замам по политчасти предстоит организовывать досуг, художественные самодеятельные коллективы и еженедельно готовить материалы об отличившихся военнослужащих для газеты соединения, радиогазеты и стенной печати. Им предстоит следить, чтобы в подразделении не принимали наркотики и не пьянствовали. А также поддерживать связь с родными и близкими солдат и сержантов, проходящих службу по призыву. Докладывать о морально-политическом и психологическом состоянии личного состава они будут непосредственно командиру роты.
Замполитам придется добиться главного - воспитать в солдатах уверенность в своем оружии и готовность к выполнению боевых задач в любых условиях.
Возвращение замполитов улучшит моральный климат и повысит боеспособность воинских подразделений, считает член президиума Общероссийской организации «Офицеры России» полковник Валерий Берестов.
В Советской армии рота или батарея были центром воспитательной работы, - рассказал «Известиям» Валерий Берестов. - Замполиты роты прекрасно разбирались не только в политических вопросах, но и в психологии. С солдатами работали индивидуально. В своем подразделении замполиты должны были определить неформальных лидеров - положительно и отрицательно мотивированных. Если последние плохо влияли на микроклимат в роте, квалификация замполитов позволяла направить их на путь истинный.
Институт политработников сформировался во время Гражданской войны. В 1918 году в Рабоче-крестьянской Красной армии появилось Всероссийское бюро военных комиссаров. Они надзирали за деятельностью командования воинских частей и отвечали за пропаганду. В 1919-м большевики создали Политуправление Реввоенсовета (ПУР). В дальнейшем, несмотря на все переименования, структуру именовали ГлавПУР.
Вообще-то настоящая глава посвящена не только и не столько замполиту (заместителю командира по политической части) в смысле советского времени, сколько современному его аналогу – заместителю командира по воспитательной работе. Название преследует цель отдать должное тому обстоятельству, что в современной армии такого офицера по старинке величают замполитом, а равно и тому, что именно в СССР в войсках впервые появилась фигура воспитателя и идеологического контролёра командования.
Должность эта досталась нам в наследство от нашего столь недавнего и столь далёкого уже прошлого. Замполит, наряду с командиром, был руководящей фигурой подразделения, начиная с роты. В его задачи входила идеологическая обработка личного состава и политический контроль за командиром. В позднем СССР замполит не имел непосредственного влияния на командира, однако, имел некоторые кадровые полномочия, давая командиру рекомендации по партийной линии, что неизменно играло важнейшую роль в судьбе карьеры командира. Официально замполит при этом был просто замом командира, реально же имел огромные возможности. Его сила состояла в том, что он являлся не столько офицером армии, сколько полномочным представителем КПСС. В итоге замполит не был стеснён отношениями внутри данной войсковой части и зависел от её командира в ничтожной мере. Он также мало зависел и от высшего армейского командования. Для него была лишь одна высшая инстанция – в лице вышестоящих лиц в партии, а также внутренние правила функционирования партии как особой социальной структуры. Также огромнейшее значение для него имели отношения в рамках первичной партийной ячейки, которая неизменно присутствовала в любой войсковой части, объединяя партийных офицеров и солдат.
Основная задача замполита позднего периода существования СССР заключалась в идеологической обработке личного состава. Огромную роль в этом играли принципы отбора на должность замполита, – им обычно становился партийный боевой офицер, прошедший через боевые действия и хорошо зарекомендовавший себя именно в качестве бойца. Замполит должен был вызывать в солдатах уважение, а кто ещё может вызывать большее уважение, чем человек, прошедший через все круги ада? Зачастую замполитом становился офицер, по каким-то причинам не могущий дальше воевать, – получивший серьёзное ранение, переживший психологическое перенапряжение или даже расстройство. Практика показала, что подобный подход к формированию института замполитов исключительно эффективен: помимо уважения со стороны солдат, тот пользовался ещё и уважением у командира части и как недавний вояка имел психологический потенциал для воздействия на командира. Однако это направление комплектования замполитов было не единственным. На эти должности могли попадать и просто получившие специальное политическое образование офицеры, а равно и невоенные партийные активисты. Последнее, правда, происходило лишь в первые десятилетия существования СССР.
Конечно, положение замполита менялось в СССР исторически. Сразу после революции комиссары, как изначально именовали замполитов, должны были осуществлять контроль над беспартийными офицерами-командирами. Это был логичный и эффективный шаг в революционном преобразовании общества и классовой борьбе, ведь царские офицеры были в Российской империи столпами монархии, реальным правящим слоем, поэтому настоятельно требовалось нивелировать их значение, контролировать каждый их шаг. Доходило до того, что для издания приказа командиру требовалась санкция комиссара, последний даже мог перехватывать на себя командование, если видел в действиях командира угрозу линии партии. Равно требовалось проводить воспитательную работу среди самих солдат, чтобы превратить их из бессловесного стада в имеющий некоторые права социальный слой. Солдатам требовалось прививать сознательность, чувство ответственности и показывать важность их тяжкого труда для интересов страны и партии.
Очевидно, что по мере строительства в стране реального коммунизма такое значение комиссаров сходило на нет. Глобальный контроль над командирами стал не столько помогать, сколько мешать, поэтому уже во времена Великой Отечественной войны предпринимаются попытки отойти от него. Важнейшим шагом в этом вопросе стал знаменитый Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 октября 1942 года «Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии». Конечно, комиссары не были устранены совсем, однако вскоре их заменили институтом собственно замполитов, то есть заместителей командира по политической части. Теперь они занимались преимущественно воспитательной работой, руководили партийными ячейками в войсках и выступали проводниками политических установок партийной власти. Они уже не висели дамокловым мечом над командирами, однако, некоторые функции контроля за ними от имени партийных ячеек сохраняли до самого крушения СССР, подобно тому, как такие же функции имели руководители партийных ячеек на предприятиях и в учреждениях по отношению к их официальному руководству. Отличие в положении поздних замполитов от комиссаров в том, что формально командиры подразделений теперь могли приказывать подчинённым самостоятельно, без санкции замполита, то есть замполиты ушли от формального участия в командовании подразделением. Однако для эффективного выполнения приказов командир всё равно нуждался в замполите, который мог мобилизовать служащих в подразделении членов партии на выполнение приказа, чтобы они показали пример прочим солдатам. Сохранились также некоторые кадровые полномочия замполитов, когда от их мнения относительно политической и профессиональной пригодности командира зависела его карьера.
Кроме института замполитов, в советское время в частях существовали Особые отделы. Фактически по линии Особого отдела в армию проникала советская спецслужба – КГБ. Задача офицеров отдела состояла в борьбе с инакомыслием и преступностью. То и другое обеспечивалось единой разветвлённой системой осведомителей, создаваемой таким офицером. И если замполит в отношении солдат занимался воспитательной работой, в отношении командира становился его «тенью», в исключительных ситуациях могущей заменить его и диктовать ему свою волю – волю партии, то офицеры Особого отдела представляли в армии КГБ, и в их задачи входило поддержание в частях порядка, а также претворение в жизнь некоторых установок партии; причём, властью они наделялись реальной, можно даже сказать, концентрированной, однако, властью не официальной, но глубинной.
Благодаря всем этим факторам, офицеру Особого отдела удавалось полностью контролировать подведомственные ему подразделения, отслеживая малейшие намерения и чаяния солдат. Это обеспечивало монолитный порядок в армии, делая тем самым дедовщину вполне человечной – не давая проявляться её крайностям. Ведь сама дедовщина естественна и неискоренима, но вот формы её проявления могут быть диаметрально противоположными: от жесточайших издевательств над молодыми и полного к ним презрения, до поддержки и помощи молодым в освоении особенностей армейской жизни. А вот какая из форм будет существовать, зависит в том числе и от того, может ли существующая социальная организация армии обеспечить порядок. Особый отдел выступал, таким образом, как гарант порядка в войсках.
Работающие в Особом отделе люди были в большей мере следователями, нежели политическими деятелями или военными. Они осуществляли свою деятельность по правилам следственной работы и имели соответствующий образ мыслей. Кроме того, они, как и замполиты, представляли в армии особую структуру – спецслужбу, поэтому и спрос с них был особый, и интересы их были продолжением интересов спецслужбы, то есть наведения и поддержания в частях порядка, вплоть до контроля за состоянием умов.
В ходе разрушения Советского Союза и разложения его армии должности замполитов и особистов были упразднены. Вместо них появилась некая единая должность – должность заместителя командира по воспитательной работе уровня батальона или полка с несколькими подчинёнными офицерами (по одному на каждую крупную роту). При этом статус этого заместителя был ближе именно статусу замполита, поэтому в частях в разговорном обиходе его по-прежнему именуют замполитом как солдаты, так и офицеры, вплоть до командования части.
Замполит в наше время больше не является членом партии и соответственно больше не контролирует командира части, занимаясь исключительно воспитанием личного состава. Однако власти по каким-то непонятным соображениям расширили его полномочия и поручили ему, кроме собственно идеологической обработки, заниматься ещё и борьбой с преступностью. На первый взгляд, это решение выглядит логично: раз ты занимаешься воспитанием личного состава, значит, должен так его воспитывать, чтобы бойцы не совершали преступлений. Однако жизнь показывает, что такой подход – просто верх абсурда. Как бы людей ни воспитывали, всё равно они будут совершать преступления, ведь, помимо их официального воспитания, существует ещё и неофициальное, связанное с усвоением основных правил поведения в среде себе подобных на бытовом уровне. Официальное воспитание в армии не отменяет дедовщину, не отменяет уставщину, не отменяет тяжестей службы и многообразных унижений. Поэтому расчёт на то, что люди, послушав замполита, вдруг перестанут воспитывать подчинённых крутыми методами, использовать их в личных интересах, издеваться над ними, означает не просто неучёт социальных реалий, но является чем-то сродни шизофреническому бреду.
К сказанному следует добавить, что институт замполитов по-прежнему формируют из побывавших в горячих точках офицеров, а не из профессиональных следователей. Мало того, что такие офицеры не приучены действовать по правилам следственной работы, так ещё и характер их работы мало общего имеет с принципами деятельности спецслужб. Замполиты как боевые офицеры, плоть от плоти коллектива, относятся к осведомителям враждебно, поэтому не могут выстроить своей системы доносительства.
Ещё институт замполитов в наше время формируется из выпускников соответствующих военных кафедр гражданских вузов, то есть из пиджаков. Обычно пиджаков назначают на уровень замполитов рот, а в качестве их непосредственного руководителя фигурирует уже побывавший в горячих точках вояка уровня заместителя командира батальона. Следует ли говорить, что особым авторитетом среди личного состава замполиты-пиджаки не блещут, равно как не имеют вообще никакой следственной закалки, в лучшем случае обладая профильным юридическим образованием.
Следственную работу для замполитов усложняет и тот факт, что они не только не входят в состав всесильной партии, но и не являются членами спецслужбы современной России – ФСБ. Тем самым сделано всё, чтобы максимально замкнуть замполита внутри конкретной войсковой части. Он больше не является членом какой-либо внешней армии структуры, имеющей свои интересы, правила внутренней жизни и чёткие требования к активным членам, в рамках которых с него спрашивали бы за количество раскрытых преступлений, а вовсе не за их отсутствие, как высшее армейское командование.
Получается следующая ситуация. Замполит, по мысли высшего начальства, должен воспитывать личный состав и делать это так, чтобы преступлений в части не совершалось. Получается, он кровно заинтересован в минимизации числа преступлений. И тут же на него возлагают проведение следственных действий по выявленным преступлениям. Тем самым замполитам дали в руки вполне реальную возможность обеспечить формальное отсутствие преступлений при очевидном их наличии – попросту скрывать такие факты. Замполиты, тем самым, оказываются заинтересованы в сокрытии преступлений даже в большей мере, нежели командиры частей, и имеют для этого реальные возможности. С другой стороны, они оказываются мальчиками для битья в части, на них командование легко переводит стрелки при выявлении неуставных взаимоотношений: мол, замполит недостаточно хорошо воспитывает личный состав, а мы тут совершенно не при чём.
Поэтому нечего удивляться, что существующий институт заместителей командиров по воспитательной работе борется с преступностью в части неэффективно. Он элементарно делает не свою работу. Если быть до конца точным, он позволяет не бороться с преступлениями, а максимально эффективно их скрывать.
Вместе с тем особисты более высокого уровня (дивизии) по-прежнему существуют. Они представляют в войсках современную спецслужбу ФСБ, однако, их задачи несколько отличаются от задач таковых в СССР. Теперь особисты занимаются серьёзными преступлениями в войсках и, если касаются вопросов дедовщины и мониторинга ситуации в подразделении, то только в случае, если дедовщина привела к смертельным случаям. Их влияние на базовые подразделения близко нулю, равно как и их участие в предупреждении преступности. В лучшем случае они устанавливают по своей линии контакт с замполитами, чтобы через них получать информацию о ситуации в подразделении.
Так что, если уж поддержание порядка в войсках перекинули на замполитов, целесообразно объединить их со спецслужбой современной России – ФСБ. При этом необходимо формировать институт замполитов не из побывавших и пострадавших в горячих точках офицеров, а из профессиональных следователей. А если уж до конца развивать это направление социальной организации, то целесообразней было бы разделить функции замполита и следственной работы в войсках, создав в армии особые следственные отделы и наделив их исключительными полномочиями. При этом они должны быть подчинены не армейскому командованию, а прокуратуре либо ФСБ, последнее даже предпочтительней. В любом случае, такие специальные следователи должны входить в структуру армейских подразделений и находиться постоянно на территории части, чтобы на месте налаживать и поддерживать систему осведомителей.
При этом я не исключаю, что такое положение замполитов создано искусственно, чтобы позволять самим командирам части определять, какие факты преступлений следует афишировать, а какие – скрывать. Тем самым власть проявляет доверие офицерам, давая им инструмент поддержания порядка в части. Но в этом случае институт замполитов представляет собой половинчатую меру и должен быть продолжен дачей офицерам права казнить и миловать солдат, по крайней мере, снизить внимание к неуставным способам поддержания порядка в подразделении самими офицерами в рамках уставщины. Возможность же командиров части переводить стрелки на замполитов при выявлении в части неуставных отношений и вовсе принижает его как офицера. Заметьте, боевого заслуженного офицера! Налицо противоречие: доверие к командованию частью при очевидном подведении под удар замполита никак не назовёшь доверием к офицерству вообще. Возникает закономерный вопрос: а в доверии ли здесь дело?
При социальном конструировании необходимо иметь в виду, что введение института замполитов было явлением противоречивым, имеющим явные негативные последствия. Неспроста в СССР времён Великой Отечественной войны появился указ о восстановлении единоначалия в войсках, и со временем полномочия замполита были несколько урезаны. Дело в том, что наличие замполита несколько подрывает статус офицера, который оказывается под контролем партийной ячейки в подразделении. А если любой солдат может пожаловаться на офицера замполиту и поступок такого офицера окажется предметом разбирательства на заседании партийной ячейки войсковой части, то авторитет офицера очевидным образом окажется умалённым. Для специфически армейской дисциплины просто необходима реальная и абсолютная власть офицера, который только и должен определять судьбу солдата в подчинённом подразделении. Даже в СССР, где была выработана жёсткая партийная дисциплина, создание армейской дисциплины и её сочетание с дисциплиной партийной в армии оставалось проблемой. Неспроста офицеры ещё имперской закалки считали дисциплину Красной Армии недостаточной – большая заслуга в этом была у института замполитов. Конечно, со временем удалось найти некоторые допустимые пределы вмешательства партии в командование, что выразилось в переходе от системы комиссаров к системе замполитов, однако именно во времена СССР было заложено сковывающее руки офицеров правило, по которому они должны бороться с дедовщиной методами гуманного воспитания личного состава. Во времена Российской империи такого рода бредовых ограничений не существовало, и дисциплина подразделений и самих офицеров оказывалась выше.